"В сарае невозможно лечить людей". Дмитрий Медведев дал интервью российским телеканалам.

Выдержки из стенограммы:

А.Суворова (телеканал "Россия 24", модератор интервью): Добрый день! "Разговор с Дмитрием Медведевым" - это традиционное телеинтервью, которое состоится в 12-й раз. И сегодня глава Правительства ответит на вопросы не пяти, как было раньше, а гораздо большего числа телеканалов.

Напомню, что в октябре Россия перешла на цифровой формат вещания, теперь есть два мультиплекса - первый и второй, и в них входят 20 федеральных телеканалов. Представители каждого из них сегодня здесь зададут вопросы, которые интересуют их аудиторию. Транслируют по традиции сегодняшний разговор телеканалы и радиостанции ВГТРК, а также ОТР, "Мир", "Мир 24" и "Звезда". Также следить за разговором можно в официальных каналах Правительства в социальной сети "ВКонтакте" и на YouTube.

Кроме того, тезисы будут публиковаться в аккаунте Правительства в Twitter. А увидеть всё, что происходит здесь, в студии, и даже за её кулисами, можно в Instagram. Также трансляция разговора будет и на "Яндекс.Эфир".

Что же, всё готово к началу. Итак, Председатель Правительства Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев.

Д.Медведев: Добрый день!

А.Суворова: Дмитрий Анатольевич, первый вопрос по традиции будет об итогах года. Как Вы оцениваете 2019-й для российской экономики? Чего удалось достичь? Может быть, каким-то отраслям ещё нужно подтянуться до нужного уровня? Может быть, какие-то дополнительные задачи ставятся сегодня перед Правительством?

Д.Медведев: Итоги года всегда не очень просто выразить в нескольких десятках предложений. Но я попробую.

Эти итоги всегда сопровождаются цифрами. Может быть, это несколько скучно, но всё-таки я эти цифры назову, поскольку они характеризуют общую ситуацию. 

В целом наша экономика, социальная сфера этот год прожила абсолютно нормально, стабильно. И это самое главное - с учётом того, что мы помним разные годы и разные проблемы, которые так или иначе возникали.

В этом году наша экономика развивалась, но, наверное, не такими значительными темпами, как мы бы все хотели. Максимальный рост, который мы ожидаем, может быть от 1,3 до 1,5% валового внутреннего продукта.

В принципе мы ожидали, что начало работы над национальными проектами будет сопровождаться определённым разогревом. И мы надеемся, что в результате мер, которые мы приняли, и целого ряда новых мер мы выйдем на устойчивые и более высокие темпы роста.

Напомню, что по известному указу Президента и в соответствии с национальными целями мы должны расти так, как растёт мировая экономика, - в районе 3% в год. И это вполне достижимо.

Другие цифры. Они в общем и целом вполне благоприятные, можно даже сказать, хорошие для нашей экономики, а стало быть, для всех, кто живёт в нашей стране.

Например, цифры инфляции. Инфляция в этом году будет в пределах 3,8%. Это самая низкая инфляция за всю историю Российской Федерации с момента образования нашей страны. Но это же не просто цифра - 3,8, это на самом деле означает, что цены меняются в этих границах, что кредитные ставки, которые используют банки, должны учитывать реальную инфляцию и, естественно, формирующуюся с учётом этой инфляции ключевую ставку Центрального банка - она будет ниже.

Ипотека. Ещё более важный для людей инструмент, возможность решить жилищную проблему. Естественно, она тоже связана с инфляцией и ключевой ставкой, поэтому эта цифра нас не может не радовать.

Если говорить о других цифрах, то, конечно, хорошей является цифра по безработице. Безработица в нашей стране в последнее время была низкой, около 5%, а в этом году будет ещё ниже, где-то 4,6-4,7% экономически активного населения, и эта цифра рассчитана по методике Международной организации труда.

Опять же всё познаётся в сравнении, достаточно посмотреть на ведущие, крупнейшие экономики, чтобы понять, какие цифры по безработице там: в среднем 8-10%. А это, извините, миллионы людей. Так что в этом смысле тоже цифры вполне благоприятные.

Ещё одна составляющая, которая очень важна для экономического развития страны, это бюджет. Бюджет, как известно, может быть дефицитным, когда его расходы превышают доходы, и это нехорошо. Может быть профицитным, когда доходов больше, чем расходов. Сейчас у нас бюджет профицитный, и мы исходим из того, что этот профицит будет около 1,8% ВВП. Это тоже очень приличный запас прочности, который позволяет нам с уверенностью смотреть в будущее. Но подчёркиваю: значительная часть работы впереди. Это был год старта национальных проектов, начало выполнения национальных целей развития. Что-то получилось лучше, что-то, скажем прямо, получилось хуже, потому что в целом ряде случаев раскрутка осуществлялась медленнее, чем мы рассчитывали. Нужно всё проанализировать и эти ошибки учесть в работе следующего года. Это также будет связано с политикой Центрального банка, решениями, которые они будут принимать, чтобы немного постараться нашу экономику подразогреть и вывести на устойчивые темпы роста. Поэтому я с полным основанием могу сказать, что развитие нашей страны в 2019 году было вполне успешным.

Е.Винник (телеканал "Первый канал"): Дмитрий Анатольевич, предлагаю продолжить тему экономики. Несмотря на то что, по данным Росстата, только за первое полугодие 2019-го зарплаты россиян выросли на 7% (в среднем приводится такой показатель, где-то больше, где-то меньше, но 7% - это средний показатель), реальные доходы россиян снижаются. Как считает Росстат, продолжают снижаться доходы по двум причинам: первая - это рост цен повсеместно по России, вторая - обязательные ежемесячные выплаты, прежде всего это, конечно, проценты по кредитам. Когда и как, по Вашему мнению, удастся переломить эту ситуацию?

Д.Медведев: Давайте порассуждаем на эту тему. Во-первых, это действительно важнейшая тема, поскольку цифры, которые я называл вначале, сами по себе важны, но важнее всего реальное благосостояние людей, реальные доходы или, как говорят экономисты, реальные располагаемые доходы. В последние годы эти доходы снижались в силу целого ряда причин. За истекшие девять месяцев этот тренд изменился, доходы начали расти. Вполне вероятно, что по итогам года мы будем иметь не минус, а плюс, но плюс очень незначительный, может быть, 0,2-0,3%. Но дело даже не в этом. Важнее всего самочувствие людей и их ощущения. Если они понимают, что их доходы стабильны или - ещё лучше - растут, то это хорошо. Если они считают, что всё-таки их материальное благополучие ухудшается, то это очень плохо, это тревожный сигнал для государства, Правительства. С этим необходимо что-то делать.

Мы все эти процессы видим. Росстат в принципе справедливо сказал, что тут есть разные составляющие. Это и налоговая нагрузка, которая в этом году несколько увеличилась в силу известных причин, и также нагрузка, которая связана с кредитами, поскольку людям, взявшим кредит, потребительский кредит или жилищный кредит, ипотеку, нужно за него расплачиваться. Это, естественно, снижает их доходную базу. Понятно, что эти кредиты люди берут по собственной воле. Это не какие-то навязанные инструменты, но тем не менее мы должны и это учитывать.

Что делать? Очевидно, что в такой ситуации необходимо наиболее уязвимым категориям помогать. Кто это? Это прежде всего многодетные семьи, где не хватает денег на семейный бюджет, на то, чтобы поддерживать детей, покупать им продукты, вещи и так далее. Это люди, у которых невысокая трудоспособность: люди пожилого возраста или имеющие инвалидность. Именно по этим целевым категориям мы и работаем. Именно поэтому был принят целый ряд очень важных решений, направленных на то, чтобы поддержать прежде всего тех, кто в этом нуждается.

Какой смысл тонким слоем размазывать всякого рода выплаты, особенно тем людям, которым они особо-то и не нужны? А с другой стороны, те, кому они реально нужны, их не получали. Поэтому мы изменили подход по льготам, по выплатам, по поддержке на адресный и выделили эти категории.

Приведу один пример. Довольно часто в прежние годы и наши коллеги в Государственной Думе, и просто обычные люди обращались ко мне, писали о том, что пособие, которое платится в связи с рождением ребёнка, мизерное, оно никакого смысла не имеет - 50 рублей. Это что - ничего. И расчёт нуждаемости тоже был другим. Сейчас мы подняли эту цифру, связанную с расчётом нуждаемости на одного ребёнка в регионе - это сейчас два МРОТа, - и привязали к этому новое пособие, которое уже будет не 50 рублей, а 10 тыс. рублей. Это всё-таки то, что позволяет людям, у которых есть дети, поддержать их в такой довольно сложной ситуации.

Ряд решений был принят в отношении инвалидов, в отношении пожилых лиц. Я уж не говорю о том, что, естественно, мы провели индексацию пенсий в полном объёме и даже с некоторым упреждением, так, чтобы эта индексация была вовремя и чтобы она покрывала инфляцию.

Работа по реальным располагаемым доходам, по тем деньгам, которые люди реально получают на руки, конечно, будет продолжена. Мы постараемся сделать так, чтобы такая поддержка доходила до наиболее уязвимых слоёв населения.

А.Евстигнеев (телеканал "Россия 1"): Дмитрий Анатольевич, хотелось бы эту тему роста благосостояния продолжить. Вы с Еленой её уже затронули. Вы сами рост благосостояния объявляли одним из приоритетных направлений работы Правительства. Много раз говорили о том, что нужно работать над тем, чтобы количество бедных у нас сокращалось. Совершенно очевидно, что для этого нужен экономический рост. И Вы сейчас привели цифры - 1,3 и 1,5, по-моему, ожидается в этом году?

Д.Медведев: Но это максимум, что называется, на что мы ориентируемся.

А.Евстигнеев: То есть хотелось бы, конечно же, больше. И у Правительства, насколько мы понимаем, есть программа, разработан план по ускорению экономического роста. Какие конкретные механизмы там есть, чтобы это работало не только в качестве плана, а в реальной жизни?

Д.Медведев: Спасибо за этот вопрос. Действительно, рост есть, но он не такой, как нам нужен. Это понимают все. Об этом говорил Президент, об этом, естественно, мы говорили на Правительстве. Поэтому нужно немножко этот рост подтолкнуть. Как? Я провёл целый ряд на эту тему мероприятий, посоветовался и с коллегами по Правительству, естественно, и с экспертами, с бизнесом, и мы определили ряд направлений, которые вошли в специальное поручение, подписанное мной, именно по ускорению роста.

Первое. Конечно, важно снизить административные барьеры. Это у нас такая притча во языцех, и мы всегда, когда подводим итоги года, о них говорим. Но, скажем по-честному, их столько насоздавали за все годы жизни нашего государства. Начали создавать ещё почти 100 лет назад, и мы сейчас с этим всем разбираемся. Я имею в виду так называемую административную реформу и так называемую регуляторную гильотину, которая придумана для того, чтобы отсечь нормативные акты, которые уже не работают, но висят дамокловым мечом, давят на бизнес и в конечном счёте на каждого человека. Но при этом не совершить ошибок. Я об этом недавно говорил, ещё раз хочу повторить. И, конечно, ни в коем случае не тронуть льготы, преимущества, которые вводились ещё, например, в советский период актами Совнаркома Союза ССР или РСФСР. Такие акты, естественно, сохранятся до тех пор, пока мы их не ретранслируем в современные акты. Но тем не менее эта работа очень важна. Это первое направление.

Второе - это деловой климат. У нас тоже принято говорить, что деловой климат вроде как и лучше стал, но, мягко говоря, не идеальный. Указывают причины: это и законодательство, которое нужно совершенствовать, и иногда избыточная активность правоохранительных органов, и целый ряд других проблем. Здесь тоже мы наметили целый ряд шагов, включая совершенствование законодательства ‒ и законодательства в сфере гражданского права, административного права и уголовного права.

Совсем недавно мы с коллегами обсудили такой важный закон, как закон об инвестиционной деятельности, который позволит совершенно по-новому регулировать инвестиционные проекты, что очень важно для того, чтобы их было больше. А чем их больше, тем, естественно, быстрее развитие.

Экономисты посчитали: если увеличить инвестиции, например, в дороги, в магистрали на 10%, то это само по себе создаёт мультипликативный эффект, как принято говорить, и рост ВВП на 0,6%. А это уже очень значительная цифра, потому что для роста ВВП даже десятая доля процента - это очень значимо. Потому что ВВП - это всё наше национальное богатство.

Поэтому этот закон, закон о так называемых специальных инвестиционных контрактах, новая версия, который позволит активнее использовать этот инструмент, давать преимущество компаниям, которые вкладываются в нашу экономику и которые приносят позитивные вещи, связанные с новыми технологиями, созданием новых продуктов, новых лекарств и так далее, ‒ это тоже очень важно с точки зрения делового климата. Это второе направление работы.

И безусловно, мы также должны смотреть за рынком труда, чтобы на этом рынке появлялись новые профессии, новые специальности, которые в настоящий момент важны для нашей экономики.

Мы понимаем, что рынок труда меняется. Он не является абсолютно статичным. Какие-то профессии, которые нам казались ещё совсем недавно фундаментальными, потихонечку теряют актуальность. Это жизнь, и нам к этому нужно готовиться - так, чтобы и экономика не пострадала, и, самое главное, чтобы люди не пострадали.

И наконец, последнее, что я хотел бы упомянуть по этому поводу. Мы в целом приняли решение - непростое, оно далось нам в результате дискуссий - о том, чтобы в известной степени, как принято говорить, распечатать кубышку, то есть открыть возможности, связанные с Фондом национального благосостояния России. Это особый инструмент, это наш неприкосновенный запас на тот случай, если в мировой экономике случится кризис, а это уже было в последнее десятилетие. И кстати, такие фонды, эти резервы нам помогли просто выжить в этих условиях без каких-то сверхдраматических последствий. Поэтому мы, для того чтобы экономика развивалась быстрее, приняли такое решение.

По всей вероятности, в ближайшие несколько лет мы направим из ФНБ сумму (здесь пока я говорю осторожно), приблизительно равную 1 трлн рублей. Это очень большие деньги. И эти деньги будут использоваться для инвестиционных проектов, для развития экономики. Причём не просто взяли государственные деньги, куда-то поместили и сидим ждём, когда всё будет хорошо. Нет. Эти деньги должны использоваться так: на 20 копеек или 20 рублей (как угодно можно считать) государственных денег - 80 рублей, то есть 80%, должно быть привлечённых инвестиций. Тогда эти проекты заработают. И в то же время у них будет твёрдая основа в виде государственного финансирования. Надеюсь, что этот инструмент тоже принесёт пользу.

Е.Спиридонова (телеканал НТВ): Дмитрий Анатольевич, я продолжу тему больших денег, вливаемых в экономику, но в разрезе уже национальных проектов. На них хочется подробнее остановиться.

Вы уже отметили, что этот год - год старта национальных проектов. Они призваны стимулировать российскую экономику и, по сути, являются основой развития на ближайшие годы. Беспрецедентный объём инвестиций - почти 26 трлн рублей. Но с началом реализации этих национальных проектов возникла одна сложность. Вроде есть план развития, есть деньги, но деньги эти как-то очень плохо тратятся. По данным Счётной палаты, уровень исполнения расходов по национальным проектам оказался даже ниже уровня исполнения расходов федерального бюджета. С чем связана эта проблема? Почему так происходит? И не станет ли она препятствием в достижении заявленных целей, в частности в стимулировании экономики, цели вхождения нашей экономики в пятёрку крупнейших в мире к 2024 году?

Д.Медведев: Вы знаете, неудивительно, что эти деньги тратятся медленнее, чем это предполагалось, именно потому, что это первый год работы. Более того, я Вам сейчас скажу такую вещь: у нас нет цели взять и сразу всё бухнуть куда-то и потратить. Недавно, кстати, об этом на одном из форумов и Президент нашей страны говорил. Потому что тратить - это дело хорошее, но тратить надо с умом. Я помню периоды, когда, например, у нас не было регламентации так называемых авансов. Что такое авансы? Авансы - это предварительный платёж, который получает, допустим, та или иная компания, подрядчик, поставщик, для того чтобы исполнить своё обязательство, или государственный орган, который потом это распределяет среди этих поставщиков, подрядчиков. И вот мы переводили в авансы 100%. Как это выглядело дальше? Кассовое исполнение (то, о чём Вы спрашиваете) бюджета национального проекта или чего-то другого - 100%. Деньги были на счёте и перешли на другой счёт, касса исполнена, по бухгалтерии всё хорошо. А в реальности ничего не происходит, эти деньги болтаются на счёте того, кто получил, ещё и нерациональным образом используются зачастую, просто отвлечены из экономики. Поэтому мы стали к этому относиться осторожнее и, естественно, в авансы всё не помещаем.

Это такие объективные вещи, есть и субъективные. Что скрывать, не все оказались готовы к тому, чтобы быстро эти деньги разверстать. И федеральные структуры мне пришлось довольно активно подгонять, потому что деньги очень большие, и федеральные структуры опасались их сначала выпустить из рук, где-то нормативного регулирования не хватало. А потом уже и в регионах - в ряде случаев наши коллеги, которые работают в регионах, они просто не принимали нормативные базы на эту тему, и деньги могли поступить, а расходоваться не могли, потому что не было порядка их использования.

В общем, всё это, конечно, в целом неправильно, из этого нужно извлечь абсолютно чёткие уроки и в следующем году расходовать всё стабильно, в определённых пропорциях, так, как это и положено. Я на это расчитываю. И недавно в очередной раз обратил внимание коллег по Правительству, по федеральным исполнительным структурам, что они должны подготовить и выпустить или внести в Правительство, то есть мне на подпись, все эти решения до 31 декабря текущего года, с тем чтобы 1 января всё можно было уже соответствующим образом использовать.

То же самое, естественно, мы требуем от регионов, потому что вся работа, конечно, идёт там - по расходованию денег, все национальные проекты там. И это масштабнейшая работа, мы никогда ничего подобного, во всяком случае в постсоветский период, не видели и не делали. И денег столько не было. Я не вполне доволен, как всё это происходило. И в то же время считаю, что здесь лучше чуть-чуть что-то недоделать, чтобы эти деньги всё-таки расходовались эффективно. В следующем году постараемся этого не допустить.

<->

В.Воронин (телеканал "Пятый канал"): Дмитрий Анатольевич, мы здесь подводим итоги уходящего года. Одним из самых запоминающихся и важных явлений уходящего года была ситуация в первичном звене здравоохранения. Она много обсуждалась, обсуждались условия труда, оплата труда. Кроме того, несколько скандалов было ярких с увольнениями врачей. Минздрав осенью объявил о подготовке реформы. Когда, по-Вашему, можно ожидать каких-то видимых результатов реформирования первичного звена здравоохранения и какими Вы их видите?

Д.Медведев: Спасибо. Это исключительно важный вопрос. Сначала некой эмоциональной подоплёкой поделюсь. Мы довольно давно совершенствуем наше здравоохранение. Понятно, что кто не хочет видеть преобразования, их и не увидит, но те, кто помнит состояние наших больниц, поликлиник и особенно высокотехнологичной медицинской помощи, прекрасно понимают, что оно стало другим. Когда я начинал заниматься первым национальным проектом в области здравоохранения, ещё в 2006 году, у нас общее количество людей, которое проходило через высокотехнологичные медицинские процедуры, через операции, было порядка 100 тысяч. А количество больных, естественно, было не меньше, плюс-минус. Где они лечились? Нигде или за границей. Сейчас по линии высокотехнологичной медицинской помощи мы делаем около миллиона операций в год. Это очень хороший результат. Очень хорошо, что значительная часть людей всё-таки с этими высокотехнологичными операциями не сталкивается или сталкивается, когда уже становится более зрелой, но в то же время каждый год, а зачастую и каждый месяц, посещает или поликлинику, или районную больницу, или фельдшерский пункт, и здесь ситуация очень сложная. Мы как-то делились эмоциональными впечатлениями с Владимиром Владимировичем Путиным на эту тему. Так получилось, что он разговаривал с людьми в небольшом населённом пункте. И я тоже эту тему в своих поездках обсуждал. Конечно, общее состояние этой первичной сети в целом ряде регионов удручающее, здесь надо что-то делать. Поэтому мы решили дополнить наш медицинский проект улучшением первичной помощи. Потому что именно туда - в поликлинику, в ФАП, в больницу - приходят практически все люди. В Москве это плюс-минус прилично. Наверное, есть тоже какие-то нюансы, но в целом всё-таки Москва - это Москва. Достаточно километров 100‒150 отъехать - это уже совершенно другая история: здания замызганные, грязные. Я почти каждый день в своих социальных сетях получаю фотографии: ну как сюда можно ходить. Конечно, всё это грустно.

Поэтому нужны инвестиции в саму первичку. Я к чему это всё говорю? Нужно строить новые здания или проводить капитальный ремонт существующих, потому что в сарае невозможно лечить людей. Невозможно. Туда же, конечно, нужно будет закупить ещё дополнительно медицинское оборудование, хотя мы его и покупали в последние годы, но всё равно дозакупить. Это важнейшее направление, и этим нужно будет заниматься всем вместе, поскольку каждый регион должен в это будет тоже вложиться.

В общей сложности, мы прикинули, на реформу вот такую первичного звена, на его обустройство, улучшение нам потребуется где-то в районе 550 млрд рублей за ближайшие несколько лет. Мы пока рассуждали на перспективу в пять лет. Жизнь показывает, что, наверное, эта цифра будет и больше. Так всё устроено. Но эти деньги жалеть нельзя ни в коем случае, потому что это именно та медицина, с которой сталкивается каждый конкретный человек, и именно там оказываются все основные медицинские услуги.

Но, конечно, медицина и первичная медицина без врача не бывает. Поэтому вторая половина этой задачи - это общее улучшение качества медицинских услуг и, конечно, положения медиков, которые в первичной сети работают. А они, естественно, и получают меньше, и зачастую работают в очень сложных условиях. Эта задача также стоит на повестке дня, мы обязательно ею будем заниматься. Поэтому первичка является исключительно важным направлением.

Вы упомянули увольнения врачей. Я вот что хочу сказать. Я сейчас не буду анализировать каждую конкретную ситуацию, их там несколько было, и не буду говорить, кто прав, кто виноват. Всегда будет у всех своя правда. Я скажу только одно: здесь главными являются интересы пациентов, интересы людей, которые лечатся. Всё остальное нужно отодвинуть в сторону ‒ амбиции, какие-то обиды и так далее. Вот главное - это интересы тех, кто получает медицинские услуги. И об этом было прямо сказано и руководству Министерства здравоохранения, и всем тем, кто отвечает за ситуацию в медицине.

Е.Винник (телеканал "Первый канал"): Я как раз хотела бы продолжить тему медицины немножко с другой стороны, и опять-таки про интересы пациента. Мы видим, что в этом году с полок аптек пропадают то и дело жизненно важные препараты. То один препарат, то другой. То в одном регионе, то в другом регионе проблемы. Преднизолон, инсулин. Вам и самому приходилось подключаться к решению данной проблемы. Кто-то винит в этом импортозамещение, дескать, отечественные производители просто не рассчитали мощности. Кто-то говорит, что во всём виновато государственное регулирование цен, что делает просто производство этих препаратов нерентабельным. Где, по-Вашему, допущены ошибки?

Д.Медведев: Тема резонансная, тоже очень важная, поскольку лекарства - с этим сталкиваются все люди абсолютно. Нет человека, который в той или иной ситуации когда-либо не принимал бы лекарства. Мы действительно в последние годы старались не жалеть денег на бесплатные лекарства, поскольку появились экономические возможности. Только в этом году на то, чтобы закупать эти лекарства, у нас в бюджете предусмотрено 150 млрд рублей. В следующем году ещё на 25 млрд больше - 175. То есть деньги есть. Вопрос именно в том, чтобы эти деньги перевести в лекарства. Да, и помимо денег у нас есть ещё специальный перечень жизненно-необходимых и важнейших лекарственных препаратов, который утверждает Правительство, то есть Ваш покорный слуга, и который с каждым годом становится всё шире и шире. Он был там 500 наименований, а сейчас уже 760, по-моему. То есть, казалось бы, здесь всё нормально. Но, Вы правильно сказали, в ряде случаев исчезают лекарственные препараты. Здесь есть, конечно, и объективные, и субъективные причины. Я бы не стал винить импортозамещение. Очевидно, что импортозамещение сделано не ради того, чтобы отсечь наших людей от каких-то иностранных лекарств. Это просто было бы неприемлемо и негуманно, вообще невозможно. Просто чтобы эти лекарства были дешевле. Мы же можем лекарства производить, это 100%. У нас за последний год фармацевтика выросла, по-моему, на 18%. Это быстрорастущая отрасль, очень важная. И, кстати, лекарственная безопасность - одно из важнейших направлений нашей безопасности. Чтобы нам тоже где-то там чего-то не закрыли. Так вот, Вы, кстати, упомянули преднизолон. У нас по так называемым международным непатентованным наименованиям выпускается 10 лекарств по этой формуле. Другое дело, что нужно смотреть за качеством этих лекарств. Очень часто мнение людей такое: вот когда это иностранное было - оно работает, наше - не работает. Здесь надо разбираться на самом деле что работает, что не работает, экспертные консультации проводить и так далее. Второе, Вы упомянули государственное регулирование цен, - это тоже сложная тема, и необходимо предпринять усилия, чтобы это регулирование было более гибким. Я совсем недавно подписал на эту тему постановление Правительства, чтобы всё осуществлялось проще, чем сегодня. Поскольку что происходит? Нужно постоянно перерегистрировать цены. А мы почему это делаем? Не потому, что чиновникам хочется работать, а потому, что если этого не делать, то цены вылетят наверх. Поэтому мы эти цены давим. В ряде случаев по таким условиям не хотят работать производители. И нужно находить компромисс. Иными словами, это постоянная работа.

И последнее, что я хочу сказать по этому поводу. Чтобы тоже все меня услышали. Ни у кого и в помине не было цели, чтобы те или иные иностранные лекарственные препараты исчезли из аптек. То, что государство закупает для себя, это другая история - для того чтобы оказывать медицинские услуги, помощь в поликлиниках, больницах. Там мы стараемся поддерживать национального производителя. Если он производит качественные лекарства. Но в аптеке должно быть всё что угодно.

Здесь есть, правда, одна тонкость. Нужно обязательно стимулировать иностранные фирмы оставаться у нас, даже если рынок некоторым образом снижается. Чтобы был ассортимент, чтобы можно было выбрать по той же формуле разные препараты. В конце концов, это дело каждого конкретного человека, если он сам расплачивается за лекарство, что ему купить.

Постараемся это отрегулировать таким образом, чтобы сбоев было меньше или по возможности не было вообще.

<->

П.Кастрицкая (телеканал "ТВ Центр"): Наш вопрос тоже касается цифровой сферы. Нашим зрителям интересна тема внедрения искусственного интеллекта. На днях была новость о начале продаж разработанной на основе технологий искусственного интеллекта системы "Виртуальный юрист". Она, в частности, призвана сократить затраты на рутинные операции через автоматизацию работы с документами и управление жизненным циклом договоров. Как Вы считаете, искусственный интеллект может стать самообучаемым и субъектным, после чего ему человек будет не нужен. И касаясь темы рынка труда, когда и в каких областях роботы заменят людей в российской действительности и где это уже происходит?

Д.Медведев: Напоследок апокалиптический вопрос. Сейчас в мире 2,5 млн роботов. Но это не те роботы, которых в кино принято показывать. Это роботы, которые занимаются производственными операциями, причём очень качественно. Это создаёт проблемы на рынке труда, это действительно так. Тема искусственного интеллекта чрезвычайно интересная, я думаю, практически для всех, кто здесь сидит. Выскажу своё мнение. Во-первых, не следует забывать про три закона робототехники, которые придумал когда-то Айзек Азимов. Кто не помнит, потом освежите в памяти, но первый закон в том, что робот никогда не может причинять ущерб человеку. И эти законы необходимо свято соблюдать.

Второе. Я надеюсь во всяком случае, что мы не доживём до ситуации - в ближайшей, обозримой перспективе не увидим этого, - чтобы роботы стали не объектом регулирования, объектом права, как говорят юристы, а субъектом права. Тогда действительно человеческой цивилизации конец.

Но надеюсь, что мы всё-таки сможем эту ситуацию контролировать. А это зависит от уровня развития того, что называется AI - искусственный интеллект.

Как известно, его делят на три разновидности. Первый - это простой искусственный интеллект. Он уже есть. Практически в любой машине - когда человек садится за руль, там включается компьютер, и это, собственно, есть уже элемент искусственного интеллекта: как парковаться, как смотреть и так далее.

Второй уровень - это искусственный интеллект, который уже абсолютно сопоставим с человеческим, то есть сопоставим с нашим с вами. Говорят, что он будет скоро. Не знаю. Аня точно его увидит. Лет через 20, может быть. Футурологи так говорят, те, кто занимается прогнозами.

А третий - это суперинтеллект. Это тот, о котором Вы сказали. Который и не хочется видеть, откровенно говоря. Хотя он сможет решить любую задачу.

Нам нужно обязательно в этой сфере заниматься, если говорить серьёзно, максимально серьёзными, тщательными разработками. Для этого созданы рабочие группы. Мы в Сбербанке недавно встречались, обсуждали эту тему. Потому что искусственный интеллект в том виде, в котором он сейчас развивается, нам в значительной степени может облегчить жизнь. И бояться его не надо, но контролировать нужно обязательно.

А.Яковлев: Вы сказали о решениях, принимаемых искусственным интеллектом. А какое самое сложное решение лично Вам приходилось принимать?

Д.Медведев: Это и сложный, и простой вопрос. Естественно, самые сложные решения - те, которые создают очень серьёзные проблемы для страны или могут создать проблемы для людей.

Когда-то мне пришлось принять решение об ответных действиях на агрессию со стороны Грузии. Я был ещё совсем молодым руководителем государства. Это было очень сложно, поскольку буквально через два месяца после вступления в должность мне пришлось принять такое решение. Но последующее развитие событий показало, что это решение было неизбежным и единственным. Это хорошо, когда такое развитие событий.

Что же касается последних событий, не буду скрывать, одно из самых сложных решений для меня и Правительства, для Президента страны - это решение по пенсионной реформе. Очень сложное, нервное, в чём-то с тяжёлыми ожиданиями. И откровенно сказать, никому такое решение и принимать не хотелось, это понятно абсолютно. Но его нужно было принять для того, чтобы наша экономика могла развиваться. А стало быть, люди наши жили в нормальных условиях. Чтобы финансовая система работала, чтобы она не задыхалась. Это было одним из самых сложных и тяжёлых решений.

<->