Российских медиков и учёных забанили на международной арене

После начала военной спецоперации российские медики столкнулись с проблемами при контактах с международным научным сообществом.

Иностранные журналы отказываются публиковать статьи с соавторами из России, а международные научные организации не допускают российских врачей к участию в конференциях и конгрессах. Эксперты считают, что подобная изоляция российских учёных от мирового научного сообщества вряд ли каким–то образом повлияет на сложившуюся политическую ситуацию. Зато может стать стимулом для создания собственной системы оценки эффективности научных исследований и разработки "дорожных карт" дальнейшего развития медицинских инноваций.

Глубокая заморозка

Речь не идёт о тотальной "отмене" российской науки, однако факты отказов не так уж редки. "Я слышала, что отказывали нашим учёным, но вообще это на усмотрение редакции, — поясняет Наталья Колесник, кандидат наук, старший научный сотрудник Социологического института РАН — филиала ФНИСЦ РАН. — Есть издательства, которые прямо пишут на своих сайтах, что из-за конфликта России с Украиной они прерывают всякие научные контакты. А кто-то, напротив, официально заявляет о том, что работа будет продолжаться в прежнем режиме, несмотря ни на что".

В частности, один из четырёх крупнейших научных издательских домов мира – Elsevier (Нидерланды), который ежегодно выпускает около 25% всех издаваемых в мире статей, — выпустил обращение с призывом не ограничивать, а, наоборот, помогать исследователям продвигать науку и имплементировать результаты научных достижений на благо общества. "Нам необходим свободный поток идей и качественные, основательные и глубокие исследования от учёных со всего мира. Любые ограничения на публикацию результатов научной деятельности принесут вред не только отдельным исследователям, которые могут иметь отличные от их правительства политические взгляды, но и авторам из других стран", — говорится в обращении Elsevier.

В то же время целый ряд научных институтов и ассоциаций уже отказали российским учёным-медикам в участии в международных конгрессах и конференциях.

"В начале марта мой статус делегата от России в Европейской ассоциации ядерной медицины был приостановлен, — рассказывает доктор медицинских наук Павел Румянцев, главный онколог–радиолог Группы клиник “СОГАЗ Медицина”. — Я получил от организации извещение о временной “заморозке” нашего взаимодействия ввиду внешнеполитической ситуации. Подобные примеры (отказ от продления членства того или иного учёного со стороны профессиональной иностранной организации или отказ от приглашения к участию в зарубежной конференции) встречаются сегодня, к сожалению, как в медицинской отрасли, так и в других смежных научно-практических направлениях".

Ряд научных организаций используют полумеры: они дают возможность российским учёным рассказать о своих открытиях мировому сообществу, но только в качестве частных лиц.

Например, организаторы ежегодной конференции Aleksanteri Conference в Александровском институте в Хельсинки (Финляндия) предупредили, что учёные, базирующиеся в России или Белоруссии, будут участвовать только в личном качестве, в то время как институциональная принадлежность из программы конференции исключается.

"Это означает, что мой доклад не будет нигде учитываться, то есть я просто буду какие–то собственные интересы и личные амбиции удовлетворять, и всё", — объясняет Наталья Колесник.

Нет цитат — нет грантов

Отсутствие возможности выступать с официальным научным докладом на международных мероприятиях и запрет на публикацию статей в мировой научной периодике ведут к тому, что работы учёных–медиков не появляются в международных базах цитирования. Это негативно влияет не только на интеграцию российских достижений в мировую науку, но и на заработки исследователей, их грантовую поддержку. Ведь публикационная активность заложена в основу оценки эффективности научной деятельности российских учёных.

"За публикации в журналах, которые цитируются в мировых базах (таких как Scopus и Web of Science), учёным дают в несколько раз больше баллов, чем за статью, опубликованную в базе РИНЦ (Российский индекс научного цитирования). Это влияет и на зарплаты", — поясняет Наталья Колесник.

Впрочем, в марте 2022 года в аппарате вице–премьера Дмитрия Чернышенко сообщили, что уже в ближайшее время правительство планирует при выполнении федеральных проектов и программ, а также государственных заданий на научные исследования отменить требование по наличию публикаций в зарубежных научных изданиях, включённых в системы цитирования Web of Science и/или Scopus. В ведомстве также заявили, что Минобрнауки РФ поручено оперативно внедрить собственную систему оценки эффективности научных исследований.

Есть у нас ещё дома дела

"На мой взгляд, в сложившейся ситуации нужно следовать принципу “если хочешь изменить мир — начни с себя”, — считает Павел Румянцев. — Лучшим выбором для нас является обновление знаний, анализ опыта, накопление навыков работы в мультидисциплинарной команде. Например, для того чтобы эффективно развивать современную интеграционную биомедицину, необходимо прежде всего подготовить почву для успешного внедрения новых знаний и технологий. Этим, на мой взгляд, и необходимо сейчас активно заниматься, восполняя некий вакуум, связанный с дефицитом интеграции в международное научное сообщество".

По мнению эксперта, начать можно, например, с перевода на русский язык современных международных руководств, проведения коллективных экспертных обсуждений с целью разработки "дорожных карт" развития.

Павел Румянцев также обращает внимание на то, что в России существует острая потребность в создании междисциплинарных банков данных для информационно–аналитического обеспечения статистически мощных многоцентровых клинических исследований, по аналогии с зарубежными SEER, NCDB и пр. "Сегодня в мире с помощью таких междисциплинарных банков на серьёзной доказательной базе обновляются клинические рекомендации и развивается передовая медицинская практика, — поясняет эксперт. — Если мы используем этот период для обновления знаний внутри нашей страны, через несколько лет сможем увидеть новый виток и в трансфере технологий, и в развитии клинической практики даже на фоне сегодняшней “заморозки” внешних связей с научным миром".