Гузель Улумбекова: Программа модернизации здравоохранения - правильная. Но она касается инфраструктуры медицинских организаций, а это не самое главное. Самое главное - чтобы был доступен врач
ГОСТИ
Гузель Улумбекова, ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук
Александр Денисов: На заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам президент высказал отношение к программе модернизации первичного звена здравоохранения. На нее выделено 500 миллиардов рублей, каков результат?
Владимир Путин, президент РФ: Ясно, что первичное звено здравоохранения задачи, которые перед ним стоят, не выполняет в полном объеме. Соответственно, люди так и оценивают работу первичного звена, невысоко, прямо так скажем. У нас один из очевидных приоритетов... Я на что хотел бы обратить внимание всех коллег и Михаила Владимировича тоже? Вот когда мы определяем приоритеты, я сейчас даже не хочу дискутировать с министром финансов, потому что ответ мне его известен, он скажет: "Приоритеты давайте определять, и в рамках имеющихся финансовых возможностей бюджета определяйте приоритеты, выстраивайте объемы финансирования, не разрушая при этом макроэкономические показатели". Ну, что против этого скажешь?
Поэтому я бы все-таки действительно... Все важно, еще раз повторю, вот в какую программу пальцем не покажи, все важно. Но здравоохранение относится к числу наиболее важных вещей, и не только потому, что есть какие-то сбои, а потому, что это ведет к... Благоприятная обстановка в этой сфере или, к сожалению, неблагоприятная в чем-то ведет к долгосрочным серьезным последствиям негативного характера, причем по всему полю, по всей поляне.
Тамара Шорникова: Что затрудняет модернизацию первичного звена, почему оно не справляется со своими задачами, как заявил президент, мы попросили растолковать в рубрике "Личное мнение" доктора медицинских наук, ректора Высшей школы организации и управления здравоохранением Гузель Улумбекову. Здравствуйте.
Гузель Улумбекова: Здравствуйте, Тамара, здравствуйте, Александр, здравствуйте, уважаемые телезрители.
Александр Денисов: Гузель, можем оттолкнуться от выступления президента? "Ведет к долгосрочным серьезным последствиям, причем по всему полю, по всей поляне", - к каким последствиям сейчас ведет нас модернизация первичного звена по всей поляне, к последствиям негативного характера или позитивного?
Гузель Улумбекова: Ну, я думаю, в первую очередь Владимир Владимирович Путин хотел сказать о том и говорит о том, что доступность бесплатной медицинской помощи, а в первую очередь первичного звена, определяет настрой людей, определяет социальную обстановку. "По всей поляне" он имел в виду, что это отражается на всем обществе. Потому что куда идут люди, когда им на душе, то есть когда плохо с их здоровьем, да и в том числе и на душе? - к врачу, к врачу. Это именно тот человек, который в этот момент для них становится самой важной фигурой.
Ну а если говорить в цифрах, то у нас обращений в первичное звено, и к специалистам участковой службы, и к специалистам уже узкого профиля, более 1 миллиарда в год происходит. То есть большинство эпизодов медицинской помощи начинается и заканчивается в первичном звене, поэтому это самое главное звено, в котором лечатся наши люди.
Александр Денисов: Тем не менее, что не так с модернизацией? Президент четко сказал, люди недовольны.
Гузель Улумбекова: Секретов нет, Александр, никаких секретов нет. Вот программа модернизации здравоохранения правильная программа, вопросов нет, мы говорим спасибо большое за то, что есть, но она касается в основном инфраструктуры медицинских организаций, то есть тут подлатать здание, тут построить новый ФАП, тут поставить новое оборудование, тут красочкой что-то подчистить. Это все важно, но это не самое главное. Самое главное у нас - это то, чтобы был доступный врач, фельдшер. У нас вот тут рассказывали, не нанороботы же будут лечить и не только по телевизору медицинскую помощь получать. Люди хотят прийти к врачу, к фельдшеру, чтобы он осмотрел их, дал соответствующие назначения, успокоил, в конце концов. Вот такая история. Поэтому...
А тут у нас еще до коронавирусной инфекции был существенный дефицит медицинских кадров. Ну, еще раз вот скажу, полуторакратный дефицит врачей участковой службы, на 30% меньше врачей участковых педиатров, в 2 раза, почти в 2 раза меньше фельдшеров. Так что что бы мы ни построили, как бы мы ни подлатали наши медицинские здания, у нас должны в них работать медсестры, врачи, фельдшеры, без этого ничего не будет. А во время коронавирусной инфекции у нас эти люди, их доступность... Та же Татьяна Алексеевна на том совещании, которое вы упоминали по нацпроектам, она сказала, что у нас страшный, катастрофический дефицит медицинских кадров. Очень многие ушли из отрасли, кто-то на пенсию, кто-то заболел, кто-то ушел подрабатывать из-за высокой нагрузки в частный сектор. Поэтому там на самом деле страшная катастрофа...
Александр Денисов: Но вам легко возразить, вам легко возразить - целевой набор объявлен в медицинские вузы, поэтому пожалуйста.
Гузель Улумбекова: Александр! Ну сколько у нас в медицинских вузах учатся? Шесть лет. Потом из этого выпускаются врачи участковые, а если врач специалист, он еще 2 года ординатуры должен пройти. А люди не могут ждать, они хотят здесь, сегодня. Поэтому вот, вы знаете, я обращаюсь к словам президента, когда он, между прочим, депутатам Государственной Думы в октябре, когда их напутствовал, он обратился с призывом: вы вообще, товарищи, решайте три главные проблемы страны - первая с бедностью, вторая с демографией, третья со здравоохранением. Ну и что депутаты сделали?
К вопросу о том, как привлечь дополнительные кадры. Ну, сегодня мы примем в вузы, мы эффект получим через 6-7 лет - нас это устроит? Нет, не устроит, нам проблему надо решать здесь и сейчас. И что депутаты сделали? - проголосовали за бюджет здравоохранения, кстати, за исключением коммунистов и "Справедливой России", они насмерть стояли там за увеличение бюджета здравоохранения, они проголосовали за бюджет здравоохранения, который не растет.
А раз не растет, вот давайте, арифметика простая, сможем привлечь дополнительные кадры? Нет, не сможем, потому что на них нужен фонд оплаты труда. Сможем увеличить оплату труда действующим кадрам? Нет, не сможем, потому что на это тоже нужны деньги. Сможем выравнять оплату труда по регионам, например, как я всегда привожу пример, в Курганской области зарплата врачей почти в 2 раза меньше, чем в Москве, естественно, врачи из Курганской области едут на заработки в Москву. А что, у нас там люди не живут? У нас там доступность врачей, обеспеченность врачами в Курганской области стала 2 врача на 1 000 населения, а в Москве 4,5. Что мы, не в одной стране живем?
Тамара Шорникова: Гузель...
Гузель Улумбекова: Для того чтобы что-то сделать, нужны деньги.
Тамара Шорникова: Гораздо раньше эффект смогли бы получить, если бы все-таки хотя бы подступились к пилотному проекту, который анонсировали вот совсем недавно, обсуждали в этом эфире в том числе вместе с вами, та самая единая нормативная сетка для врачей по всей стране. И вот недавняя, прямо свежая новость, снова отодвинули даже тот самый "пилот" по срокам реализации. Сначала внедрение этой системы должно было запуститься в 2019 году, в этом, вот сейчас июль - ноябрь 2022 года, хотя сам президент сказал: обеспечьте, чтобы все врачи в стране как раз более-менее как-то разумно, одинаково получали хотя бы вот эту вот окладную часть. Что мешает, если сам президент сказал?
Гузель Улумбекова: Тамара, я думаю, что здесь мешает... Ну, вообще любой пилотный проект, где рассматриваются все... В принципе это правильно. Что входило в задачи этого пилотного проекта? Выравнять оплаты труда, базовые оклады врачей по регионам, чтобы не было вот таких перетоков на так называемые заработки в другие регионы, чтобы не оголять одни регионы по отношению к другим. Для того чтобы выравнять оплату труда внутри учреждений, те, кто работают с одинаковой нагрузкой, чтобы у них были сопоставимые оклады, то есть сбалансировать все это. Сделать единые по стране стимулирующие и компенсационные выплаты... То есть идея абсолютно правильная. Но для того, чтобы любой "пилот" реализовывать, нужны управленческие кадры, нужны сотрудники Министерства здравоохранения, а они сегодня на войне, у них времени нет, понимаете, для того чтобы разбираться, вводить какие-то новые... Поэтому с этой точки зрения это оправдано.
Но что не оправдано, что не оправдано? Можно было без всяких "пилотов", и нужно было, уже в этом году без учета ковидных выплат выравнять базовые оклады, то есть добавить деньги для того, чтобы выравнять там, где они низкие, базовые оклады медицинских работников, и увеличить их как минимум на 30%. А вот этого можно было сделать и без всяких, без всяких там систем, как, например, сделали практически несколько лет назад военным, им подняли базовые оклады по всей стране одинаково, бюджетники. В результате мы получили современную, подготовленную армию.
Вот время пришло сделать первые шаги, я подчеркиваю, первые шаги, для того чтобы сделать современное и доступное для наших людей здравоохранение. Мы так же важны, я не устану повторять, для безопасности и спокойствия наших граждан наше здравоохранение так же важно, как и оборона, а в обороне сегодня оклады гораздо выше, чем в здравоохранении. Например, 4 года проучился выпускник военного училища, раз! - ему оклад 50 тысяч плюс куча льгот. А у нас медик проучился, раз! - ему оклад 15-20 тысяч, вот и вся история, 20 тысяч еще слава богу.
Александр Денисов: Насчет того же совещания. Там был интересный момент... Ну кстати, да, вот вы правы насчет инфраструктуры, что это на данный момент, как, казалось бы, ни удивительно, не решающее. Вот Татьяна Голикова сказала, что "ни оборудование, ни стены сами по себе не лечат", поэтому с этого и началось ее выступление.
Сергей Семенович Собянин поднял вопрос о перераспределении средств из амбулаторий в сторону стационаров, и я так понял, что на амбулаторию он предлагает тратить больше, 60%. Вот тут растолкуйте, как здесь должно быть про финансирование здравоохранения...
Гузель Улумбекова: Ох, боже мой...
Александр Денисов: ...потому что интересный момент.
Гузель Улумбекова: Ну, тут и толковать нечего. У нас сегодня объемы стационарной помощи, в том числе высокотехнологичной медицинской помощи, в целом по стране меньше, чем в развитых странах, в расчете на единицу населения. То есть наши граждане, при том что они более больные, скажем, чем в Европе, получают меньший объем медицинской помощи. Тарифы, то есть оплата медицинской помощи, в нашей стране меньше, чем за рубежом, в сопоставимых деньгах, и не покрывают даже наши российские, стоимость оказания помощи по российским клиническим рекомендациям.
И теперь что? Мы давайте от одних отнимем, отдадим в амбулаторию. В результате кто-то не получит стационарной помощи, кто-то не получит необходимой высокотехнологичной медицинской помощи, то есть замену, какие-то операции на сердце, современную онкологическую помощь, замену коленных и тазобедренных суставов, - это что, хорошо? Нет, конечно. Не годится, Сергей Семенович, не годится! Спрашивать надо профессионалов, что делать. И понимаете, Москву вообще нельзя сравнивать с Россией. Москва, можно сказать, имеет шоколадное здравоохранение по сравнению со всеми остальными, потому что тратит на него в 2 раза больше, чем другие регионы страны, кроме Санкт-Петербурга, наверное, еще в Санкт-Петербурге более-менее ситуация. Поэтому не годится это предложение тоже.
Александр Денисов: А чем это вызвано, вы понимаете? Чем это вызвано, перетягивать деньги из стационаров в амбулаторию?
Гузель Улумбекова: Ну, наверное, так скажу. Вы знаете, у нас большая беда, у нас на самом деле большая беда. Вот несмотря на то, что президент очень серьезную озабоченность выражает по поводу того, что надо срочно решать те проблемы, которые я уже перечислила, со здравоохранением, с демографией, то есть с высокой смертностью, у нас финансово-экономический блок, просто до него как-то очень тяжело доходит, как решать эту проблему. Я вот одна постоянно им объясняю.
Кто такой финансово-экономический блок? Это, во-первых, Максим Решетников, министр экономики и развития страны, Антон Силуанов, у него самое главное какие-то сбалансированные финансово-экономические показатели. А то, что у нас смертность зашкаливает, смертность зашкаливает, президент устал повторять: сделайте, решите чрезвычайную демографическую ситуацию! - это как будто его не касается, у него какой-то баланс показателей. Значит, второй кто это? Это Максим Орешкин, бывший министр экономики, ныне советник президента по этим вопросам. Андрей Белоусов, Андрей Рэмович Белоусов, который возглавляет финансово-экономический блок.
Но ведь они должны понимать, они должны владеть базовыми балансами, что если мы хотим решить доступность медицинской помощи, то должны прийти дополнительные врачи, а они придут тогда, врачи, медсестры и другой медицинский персонал, они придут тогда, когда будет повыше оплата труда, на это нужны дополнительные деньги. Вот я уж не знаю, как это объяснять. А пока этого не будет, доступной медицинской помощи, будут продолжать умирать люди.
И я здесь соглашусь с президентом Владимиром Владимировичем Путиным, который говорит, что ситуация у нас в демографии чрезвычайная. Поясню: у нас дополнительная смертность за 2 года пандемии от всех причин составила почти 1 миллион человек по итогам 2021 года, вот за 2 года. В результате, с учетом низкой рождаемости, страна в численности населения за эти 2 года потеряет 1 миллион 300 тысяч человек. Это сколько? Это 4 города.
Александр Денисов: Ну, вы думаете, что в этом исключительно здравоохранение нужно винить, в том, что происходит?
Гузель Улумбекова: Давайте объясню, давайте объясню. Вот давайте, от чего у нас зависит рождаемость? Рождаемость, конечно, зависит от социально-экономического положения людей, и здесь у нас тоже катастрофа. У нас еще второе, у нас реальные доходы населения вот уже с 2013 года по 2020 год упали на 10%, и финансово-экономический блок ничего не смог сделать в этом отношении. Но если не смог, то тогда давайте со здравоохранением помогать. (Я, правда, сейчас про рождаемость.)
Вторая главная проблема рождаемости в том, что у нас катастрофически падает число женщин активного детородного возраста, это женщины 20-34 года, на которые приходится 80% рождений. Вот их число у нас каждый год сокращается почти на 400 тысяч человек. Это означает, что нужны экстраординарные меры, чтобы наши женщины повысили, захотели иметь вторых и последующих детей и, соответственно, коэффициент фертильности, то есть это число детей, рожденных за весь репродуктивный период женщины детородного возраста...
Александр Денисов: Это какие меры, Гузель?
Тамара Шорникова: Да, что это за меры могут быть?
Гузель Улумбекова: ...не 1,5, а был 2 как минимум.
Тамара Шорникова: Какие меры к этому могут привести, к этому показателю?
Гузель Улумбекова: В первую очередь это семейная политика поддержки семей. Да, мы все правильно делаем, и у нас и дополнительные меры в первую очередь были приняты, и даже в этом году, и да, у нас материнский капитал. Но этого недостаточно, как мы видим, потому что рождаемость, в 2015 году 1 миллион 900 тысяч детей родилось, а в этом году уже у нас, ну в прошлом году, в 2020 году, это уже было 1 миллион 500 тысяч детей - вы видите, какое падение рождаемости? Это означает, что мы должны тратить не 1,6% от валового внутреннего продукта на эти программы, а как вот, например, во Франции, 3,6% ВВП на такие программы. И вот во Франции, кстати, коэффициент фертильности 2 с лишним, потому что они очень серьезно этим занялись, потому что рожденные дети - это, понимаете, развитие экономики, это устойчивость страны. И вообще, прибавление численности населения страны, а не сокращение - это вообще гарантия стабильности нашей страны...
Александр Денисов: А вы не переоцениваете значение госпрограмм в плане... ?
Гузель Улумбекова: Нет, я хочу позитивно их оценить, но хочу сказать, что в такой ситуации, в которой сегодня оказалась Россия, этого недостаточно.
Тамара Шорникова: Да, это, конечно, некая шутка, но я хотела бы продолжить Сашину мысль, потому что вот французов привели в пример, но есть такие стереотипы национальные, вот как раз кажется, что французы и без всяких госпрограмм готовы заводить детей и т. д., очень любвеобильная нация.
Гузель Улумбекова: Тамара, это не совсем так. Для того чтобы кроме, и во Франции тоже было падение рождаемости, поэтому правительство своевременно 10 с лишним лет назад приняло эти меры и добилось существенных результатов.
Тамара Шорникова: Ага.
Гузель Улумбекова: Мы изучали эти программы.
Теперь второй компонент, который влияет на численность населения страны, - это смертность. Я вот сказала, что у нас за 2 года пандемии смертность от всех причин по сравнению с 2019 годом возросла почти на 1 миллион человек, - это огромные цифры, огромные. И во многом вот здесь как раз главная причина такого высокого роста смертности... Ведь смертность когда растет? Что у нас, война, голод? Нет этого ничего, а эпидемия есть.
И вот что получилось? - что да, наши медицинские работники встали на защиту здоровья людей с новой коронавирусной инфекцией, а другим пациентам... Но это заняло почти половину наших врачей, особенно в первичном звене. Они оказывали помощь не тем больным, которым они раньше оказывали, а больным с коронавирусной инфекцией. Это заняло на пике пандемии почти половину нашего стационарного коечного фонда. Это что означает? Значит, другие пациенты не получили необходимой медицинской помощи, и это приводит к тому, что часть из них умерла, а часть из них придут в ближайшее время в систему здравоохранения с тяжелыми, запущенными случаями заболеваний. И нам в этих условиях только необходимы дополнительные объемы бесплатной медицинской помощи, дополнительные врачи, дополнительные койки, дополнительные лекарства, вот что нам нужно, а на все это нужны деньги.
Но я вот понять не могу, вот почему финансово-экономический блок не понимает. Когда приходят, скажем, строители, вот они отличные лоббисты - они приходят в Думу, в Минфин и говорят: "Вы хотите, чтобы мы развивали инфраструктурные проекты? Ну там мост построили, дороги построили? Это стоит столько". А нам говорят: "Добейтесь доступности медицинской помощи! Исправьте положение в здравоохранении! Увеличьте ожидаемую продолжительность жизни до 78 лет!" - а мы все молчим, ну кроме меня, все молчим, что нам на это нужны дополнительные деньги. Я вот...
Ну слушайте профессионалов, в конце концов, финансово-экономический блок! У меня вообще большая претензия к нему. Они в результате вот такой политики приводят к очень серьезным, катастрофическим последствиям, и это отражается, как совершенно правильно президент сказал, на настроении всего общества, особенно сегодня, когда люди тревожные, беспокоятся за свое будущее. Ну как так можно? Самая главная отрасль, правильно, самая главная отрасль, которая влияет...
Александр Денисов: Гузель, да, вот, безусловно, вы последовательный, логичный и подкованный критик нашего здравоохранения...
Гузель Улумбекова: Не критик - я же предлагаю.
Александр Денисов: Да. Почему вы упускаете все-таки из виду один важный фактор - самого человека? Вот вы упомянули, что не делали, отказывали в медпомощи другим пациентам с другими заболеваниями, - полно было исков от людей, которые не привитые собирались делать плановую операцию. Им объясняли: вы прививаетесь, приходите, ложитесь, мы делаем вам плановую операцию, нам не нужны здесь ковидные госпитали в отделении хирургии. Людям объясняли, отказывались, по судам ходили. Почему вы сбрасываете со счетов человеческий фактор? Он немаловажный во все времена. Посмотрим на заграницу: сколько стоит лечение одного непривитого человека? - колоссальных денег. Люди не получают страховку, если они не привились, это во многих странах Европы. Почему мы ответственность человека выносим за скобку, а рассматриваем только государство, только бюджет и только финансовый блок?
Гузель Улумбекова: Александр, вчера была на конференции, поясню вам. Там банкиры со мной сидели справа и слева, почти те же самые слова сказали. Ну вот объясняю вам и им. Значит, во всех странах с рыночной развитой экономикой оплату медицинской помощи производит преимущественно государство. Оно тратит из общего кошелька (я еще раз скажу, наш кошелек здравоохранения в 5 раз меньше в сопоставимых деньгах, чем, скажем, в Европе, во Франции, в Германии), и вот они тратят на всю медицинскую помощь 80% за счет средств государства или от честных средств и только 20% население платит из своего кармана. А у нас население отдает последнее, у нас население тратит 35-40% из своего кармана, а государство покрывает только 65%.
Александр Денисов: Я не призываю вытаскивать из кармана у пациента, я призываю относиться к своему здоровью бережно.
Гузель Улумбекова: Это правильно, это правильно. Но давайте вот про человеческий фактор поговорим. Вот, на мой взгляд, мы, конечно, провалили прививочную кампанию...
Александр Денисов: Я об этом вам и намекаю.
Гузель Улумбекова: Да. Мы сделали абсолютно недостаточно, для того чтобы убедить профессионально население в том, что оно должно вакцинироваться. Что это означает? И понимаете, вот этот вакуум доступности качественной информации, доказательной информации, последовательной информации, он заполнился домыслами, придумками, псевдоинформацией, мы называем это инфодемией в медицинском сообществе.
И здесь у меня есть претензии, у меня есть претензии не только к оперативному штабу, у меня есть претензии к нашей медицинской общественности. У нас две огромные организации, это Национальная медицинская палата, их какие-то были отрывочные, вот как будто два-три раза выступили кто-то из Национальной медицинской палаты, системной работы не было. У нас есть Российская академия наук, ученые; они, конечно, выступали, но это носило несистемный характер. У нас там есть специальное отделение, так называемое медико-профилактическое, оно должно было объединиться и сделать эту работу. И вот я к ним тоже обращаюсь, чтобы они усилили эту работу с населением.
Потому что ведь люди, известно, кому люди верят, вот вы тут говорили? Родителям, это, конечно, все правильно, но в первую очередь во всем мире доверяют профессионалам, медицинским работникам. А как не ученым, академикам нашим, клиницистам известным, которым люди в руки отдают свое здоровье и жизнь, как не им доверить? Вот если бы эта работа носила системный характер, я думаю, что сейчас у нас было бы гораздо больше привитых людей. И поэтому, понимая, что ведь настоящих антиваксеров, я думаю, 5% от населения, а все остальные заполнили свои головы вот этими домыслами...
Тамара Шорникова: Сомневающиеся, да.
Гузель Улумбекова: Да.
Тамара Шорникова: Гузель, вы знаете, в нашем опросе, вернее в опросе ВЦИОМ, который мы будем обсуждать чуть позже, на первом месте все-таки политики, вот если не родственники, то политики как авторитетные личности, люди, с чьим мнением считаются россияне. И вот если бы они тоже своим примером показали, пошли бы в прививочный пункт, призывали бы вакцинироваться... Но многие ведь играют на этих настроениях и говорят, что, мол, необязательно, права важнее, чем всеобщая мобилизация в такое военное практически время пандемии?
Гузель Улумбекова: Соглашусь с вами, соглашусь с вами, есть, к сожалению, такие случаи. Но я вот, пользуясь случаем, давайте я все-таки еще раз обращусь к населению, все-таки я ученый, организатор здравоохранения. Вы знаете, вот сегодня есть достоверные сведения, что те, кто сделал дополнительную прививку, мы ее называем бустером, то есть сначала привился, потом через 6 или 5 месяцев получил еще одну дополнительную прививку, их защита против нового штамма "омикрон", о котором все беспокоятся, что он представляет очень серьезную угрозу, почти такая же, как и против предыдущего штамма. То есть вакцины работают, это особенно для тех, кто сделал бустер. Те, кто сделал бустер, у них смертность в 10 раз ниже, это данные Израиля, научные исследования.
Ну и вообще, граждане, мы все, люди, должны помнить о том, что сегодня эта проблема вышла за рамки личных предпочтений, она носит общественный характер. И вот есть исследования, которые показали, что те, кто тяжело перенес коронавирус и моложе 65 лет, у них риск умереть (моложе, подчеркиваю) в течение года в 3 раза выше, чем у тех, кто привит. Поэтому вот это очень серьезная история.
Александр Денисов: Гузель, вы знаете, да, тоже важный момент, президент пример подал личный, лидеры фракции ведут себя, так сказать, неблагонадежно.
Что касается вот денег. Ведь немаловажный фактор, все госпитали забиты непривитыми, лечение колоссальных денег. Почему мы не говорим, сколько это отъедает от нашего бюджета, сколько мы в топку выкидываем денег на непривитых? Вот Сингапур не побоялся объявить: если вы не привиты, вы попадаете в госпиталь, пожалуйста, лечение за ваш счет - это миллионы рублей, просто миллионы. А мы на эту тему не говорим и опять киваем на государство, на финансовый блок, мол, что-то оно...
Гузель Улумбекова: Александр, Александр, можно я вам скажу?
Александр Денисов: Да.
Гузель Улумбекова: В Сингапуре речь идет о плановых операциях, которые, если человек не привит, ему не делают. Ни в одной стране, со всей ответственностью заявляю, когда человек заболел и у него острое состояние, ему не отказывают в оказании медицинской помощи.
Александр Денисов: Нет, лечение COVID за его счет, в Сингапуре было объявлено.
Гузель Улумбекова: Нет-нет-нет.
Александр Денисов: Если ты не привит...
Гузель Улумбекова: Нет, это плановое лечение, если человек не привит. Нет-нет-нет, вы что! О чем вы говорите? Нет-нет-нет, такого быть не может, быть не может. Плановое лечение, если он не привит, но при этом застрахован, то тогда он его не получит. Вы знаете, ни одна страна не пойдет на такие критические политические решения, ни одна страна. А наша страна, которая недодала пациентам бесплатной медицинской помощи, тем более не должна этого ни при каких условиях делать. Надо убеждать.
Александр Денисов: Нет, я не призываю, я говорю, что человек все-таки тоже важное звено в этой системе, а вы его старательно выводите, кивая все на финансовый блок.
Гузель Улумбекова: Я не старательно его вывожу. Я хочу, чтобы наши люди наконец-то получил бесплатную медицинскую помощь и в том числе в первичном звене, чтобы в обществе было спокойствие, чтобы меньше людей умирало, чтобы наша система здравоохранения, знаете, развивалась, вышла из этого кризиса перманентного.
Вы знаете, вот я вам хочу привести пример. У нас такие не очень итоги года, которые я озвучила. Вот в прошлом году главный редактор знаменитого журнала JAMA Говард Бохнер, он, меня удивило это, опубликовал такое письмо, письмо Деду Морозу, где он так, знаете, необычное название такое было в солидном научном журнале, где он говорит: "Я вот свои пожелания, свои послания Деду Морозу в конце того, 2020 года, хочу положить. Население я прошу: пожалуйста, заботьтесь о своем здоровье и беспокойтесь и обязательно вакцинируйтесь (тогда уже вакцины появились). Хочу, чтобы правительство увеличило финансирование науки, чтобы уважали научное мнение, чтобы у моих медицинских работников было меньше выгорание".
И я вот по этой же аналогии хочу тоже свои послания отправить в первую очередь финансово-экономическому блоку. Прошу вас, поймите, без увеличения государственного финансирования здравоохранения ничего не будет. Мы не решим проблемы первичного звена и не выполним, вообще не ответим на чаяния нашего народа, это первое. Второе послание, как я уже сказала, отдельно в Национальную медицинскую палату: пожалуйста, помогите понять... Вот они, да, говорят, что надо увеличить государственное финансирование здравоохранения, но, когда встал вопрос прийти в Государственную Думу, написать письмо Силуанову, написать председателю Комитета по бюджету Макарову письмо, их не оказалось рядом.
Хочу обратиться к Российской академии наук, медицинскому отделению: пожалуйста, начните системную работу по убеждению населения научно обоснованную о том, как необходимо вакцинироваться. Хочу обратиться к своим медицинским работникам, к своим коллегам и сказать, что я горжусь вами и могу только сочувствовать. Я сделала все что могла, чтобы улучшить ваше положение, но, к сожалению, мне не удалось, пока нет понимания. Вот такие мои послания в канун Нового года.
Александр Денисов: Вы знаете, да, вот как раз ответ-то вам готов, Владимир Путин, мы же показывали фрагмент, как раз Силуанову, он говорит: "Я знаю, что он ответит, "укажите приоритеты"". Ну, будем считать, Гузель, что вы эти приоритеты указали финансовому блоку сегодня.
Тамара Шорникова: Да, спасибо! Гузель Улумбекова, ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук, в нашем эфире сейчас все предельно понятно и четко рассказала.
Скоро будем говорить, тоже приведем некоторые цитаты с того же совещания, будем говорить о нацпроектах.
